Хлеба и зрелищ, или еда в кино
Мы решили рассказать о том, на какие жертвы и ухищрения приходится идти актерам, чтобы в кадре застолье выглядело натуральным, а аппетит — отменным.

«Все из-за вашего дурацкого пива!» — ворчал Георгий Вицин, маясь животом, после того как Леонид Гайдай заставил актера выпить кружку на съемках комедии «Кавказская пленница, или Новые приключения Шурика».

В фильме «Ночной дозор» сын главного героя Городецкого (Дмитрий Мартынов) варит пельмени. На упаковке крупными буквами указано название производителя. Оно попало в кадр несколько раз, и, когда картина вышла в прокат, это вызвало бурю возмущения у зрителей. Поклонники «Дозора» писали создателям ленты, что пришли смотреть фильм, а вовсе не рекламу. Однако к мнению аудитории мало кто прислушивается — в современном российском кино герои чаще всего едят и пьют только то, за что уже заплатил рекламодатель. В советских лентах, когда кино полностью финансировалось государством, такого не было. Еда в фильмах появлялась именно та, которая нужна была по сценарию. И если сейчас в бутылку из-под шампанского актерам на площадке наливают лимонад, то 40 лет назад шампанское очень часто было настоящим. Салаты для обеда или ужина в кадре строгались вручную, торты заказывались заранее, шашлык — жарился.

«Пить меньше надо!»

В фильме «Любовь и голуби» Владимира Меньшова актеры пьют водку и пиво не только по сюжету, но и на самом деле. Герой Александра Михайлова Василий приглашает жену на свидание. Василий и Надежда (Нина Дорошина) встречаются на берегу реки, на импровизированном столе появляется чекушка. Водка, по словам Михайлова, была не бутафорской. Актер в кад­ре открывал ее зубами и пил, а потом «плакал пьяными жалостливыми слезами». Картина выходила в прокат в 1985 году, в разгар антиалкогольной кампании, и чиновники, узнав о том, что алкоголь был настоящим, хотели запретить ее выпуск. «Там все было по-взрослому, — рассказывал Сергей Юрский, сыгравший дядю Митю. — Водка была взаправдашней. Когда это стало известно, разразился скандал, даже режиссера хотели снять».

На съемках всеми любимой новогодней картины «Ирония судьбы, или С легким паром!» крепкий алкоголь находился под запретом. На «Мосфильме», в 600-метровом павильоне, выстроили квартиру Нади (Барбара Брыльска) — «32 квадратных метра полезной площади». Там же, а не в Сандунах, вопреки расхожему мнению, снимали сцену дружеского застолья в бане, после которого Женя Лукашин (Андрей Мягков) случайно улетел в Ленинград. «Из настоящей бани нам привезли только две бочки пива и пальмы в кадках», — вспоминает Александр Ширвиндт. А так как съемки этой сцены проводились ночью, в павильоне было холодно и, кроме того, у Александра Белявского случился день рождения, актеры решили схитрить. «Каждый из нас принес на площадку по бутылке сорокаградусной, — рассказывает Ширвиндт. — Мы заменили бутафорские бутылки настоящими и сложили их в портфель Жоре Буркову». После нескольких дуб­лей Эльдар Александрович заметил, что актеры захмелели. Возмущенный режиссер остановил работу, а на следующий день, перед тем как начать пересъемку этой сцены, лично открыл все бутылки и понюхал, чтобы убедиться, что в них налита не водка, а обычная вода. Правда, при монтаже выяснилось, что Мягков, Бурков, Белявский и Ширвиндт органичнее выглядят именно в первом дубле — он и вошел в итоговый вариант фильма.

А вот с Георгием Вициным такой натурализм сыграл злую шутку. Во время съемок «Кавказской пленницы» Трус, Балбес и Бывалый пьют пиво. И если для Юрия Никулина и Евгения Моргунова опрокинуть по кружке пенного напитка не было проблемой, то для Вицина это было невыносимо. Дело в том, что в реальной жизни актер совсем не употреблял алкоголь. Поэтому для съемки сцены ему в кружку налили отвар шиповника. Не учли одного: отвар хотя и походил на пиво по цвету, не давал такой пены. После нескольких неудачных дублей терпение Леонида Гайдая лопнуло, и он попросил налить Вицину настоящий напиток. Эпизод отсняли, и в кадре все выглядит очень правдоподобно. А вот сам актер еще несколько дней после этого страдал от болей в животе.

«Почки один раз царице!»

Пострадал на съемках и Николай Рыбников — Илья Ковригин из фильма «Девчата». Действие картины происходит в небольшом рабочем поселке за Уралом. Часть сцен снимали зимой в Пермской области. В одной из них Тося Кислицына (Надежда Румянцева) приносит лесорубам на делянку кастрюлю борща. Борщ приготовили такой вкусный, а съемки к тому моменту длились уже так долго, что Рыбников увлекся. Актер с аппетитом съел тарелку борща, да еще и облизал алюминиевую ложку. Стоял мороз, и ложка, конечно, тут же прилипла к губам. Съемку остановили, послали за помощью. Но Рыбников решил разобраться с проблемой сам — оторвал ложку от губ вместе с кожей. Румянцева, увидев это, ахнула: «Какое мужество!»

Сценарий к фильму «Иван Василь­евич меняет профессию» Леонид Гайдай писал в соавторстве с Владленом Бахновым. Но фразу об икре черной, красной и заморской — баклажанной, которая звучит во время сцены пира, режиссер придумал сам. В начале 1970-х баклажанной и кабачковой икрой были заполнены прилавки всех магазинов, а красная и черная, наоборот, были деликатесом. Но несмотря на дефицит, Гайдай все же распорядился привезти на площадку все три вида продукта. Составив смету вместе с директором картины Александром Ашкинази, режиссер понял, что закупить настоящую еду выйдет дешевле и быстрее, чем изготовить бутафорскую. Сцену пира снимали несколько дней. Столы ломились от вкусного реквизита: молочные поросята, осетрина, десерты. А чтобы актеры и члены группы не съели раньше срока дефицитный реквизит, некоторые блюда облили керосином. Но это не помогло. Сцену делали в конце декабря, закончить работу до Нового года не удалось. Когда же 2 января группа вернулась в павильон, то обнаружила там пустые столы. Кто встретил праздник по-царски, неизвестно до сих пор.

«Опять эта проклятая икра»

Если участники пира в «Иване Василь­евиче» мечтали попробовать реквизит, то актер Павел Луспекаев, сыгравший таможенника Верещагина в фильме «Белое солнце пустыни», после съемок надолго разлюбил деликатесы. Его герой ест черную икру столовой ложкой, не скрывая отвращения. Для съемок закупили 1,5 кг икры. К четвертому дуб­лю Луспекаев съел почти килограмм. По словам очевидцев, после того как режиссер Владимир Мотыль сказал: «Снято!», актер просто выплюнул икру на пол. Что касается оставшейся части реквизита, то ее съели после окончания съемок.

В конце 1960-х средняя зарплата была немногим более 100 рублей, а килограммовая банка икры стоила около 20 — роскошь полакомиться деликатесом мог позволить себе далеко не каждый. Съемки «Белого солнца пустыни» проходили на Каспии, и поначалу оператор Эдуард Розовский, любитель рыбалки, полагал, что удастся поймать «беременного» осетра и тем самым сэкономить деньги из бюджета. Однако выловить такую рыбу не удалось, и за икрой все-таки пришлось идти в магазин. Купили икру в банках. Но у Верещагина на столе стоит большая деревянная плошка. Для того чтобы наполнить ее с горкой, этого не хватило бы точно, поэтому реквизиторы сделали плошку-обманку — с двойным дном.

Перед началом съемки Луспекаев предупредил Николая Годовикова, игравшего красноармейца Петруху, чтобы тот нашел себе ложку. Актер знал, что после того как сцена будет снята, съемочная группа набросится на реквизит и за считанные минуты его уничтожит. Мотор! Дубль, другой, третий. Режиссер остается доволен, но Луспекаев, видя, что Годовиков еще не нашел себе ложку, пошел на хитрость. «А можно мне актерский дубль?» — просит он, и Мотыль, конечно, ему не отказывает. Наконец эпизод готов, да и Николай Годовиков вернулся на площадку. «Стоп!» — командует Мотыль, и члены съемочной группы бросаются к плошке с икрой. Начинают есть руками: приборов-то ни у кого, кроме актеров, нет. Однако даже наличие ложки Годовикову не помогло — Петруху оттеснили от вкусного реквизита, и ему практически ничего не досталось. Но предусмотрительный Луспекаев заранее договорился с реквизиторами и припрятал еще одну баночку икры, которую запасли на тот случай, если дубль не будет получаться. Так что без деликатеса молодой актер не остался.

Силиконовые яйца

В отличие от Луспекаева, который уже смотреть не мог на икру, Джулия Робертс явно переела макарон. На съемках фильма «Ешь, молись, люби» актрисе, сыгравшей главную героиню — писательницу, которая путешествует по миру в поисках себя, больше всего запомнилась еда. По ее словам, самой вкусной оказалась паста в томатном соусе, которую она попробовала в Риме. Правда, дублей было несколько, и шестую тарелку макарон Джулия ела уже почти с отвращением. В Неаполе Робертс пришлось съесть восемь кусочков пиццы — довольно вкусной, но вредной для фигуры. За время съемок этой картины актриса поправилась на 5 кг, и перед премьерой была вынуждена сесть на диету.

В одной из серий «Доктора Хауса» главный герой осваивает искусство высокой кухни. Хью Лори должен был готовить блюдо из яиц и рагу. Специально для этой съемки сделали маленькие яичные желтки из силикона: они отлично выглядели на экране. Но разбивать Лори приходилось обычные куриные яйца, поэтому перед каждым дублем приглашенный кулинарный консультант вытягивал из них шприцем желток, а в кадре актер разбивал уже пустые скорлупки.

Снимая фильм «Шоколад», режиссер Лассе Хальстрем запрещал актерам есть реквизит. Настоящего шоколада было много, и Хальстрем наложил вето на поедание лакомства в кадре, чтобы за время съемок актеры не прибавили в весе. Повезло лишь Джонни Деппу: Виенн (Жюльетт Бинош) в фильме пытается выяснить, какой именно шоколад больше всего любит его герой Ру. «Мне досталось больше, чем кому бы то ни было!» — вспоминал позже актер. «Половина «вкусностей» была сделана из пластика, причем так искусно, что иногда я сам не мог отличить, что можно есть, а что нельзя, — рассказывал Хальстрем. — В результате актеры, перепутав, откусывали кусочек пластмассового «шоколада», и на реквизите оставались неаппетитные отпечатки зубов. Выглядело это кошмарно!»

голос как колокольчик

тока что слушала по тв джигурда раздумал разводится)))

уже в сми миру-мир