но каждый же считает что именно его ребенок возьмет это самое золото(((а страдают то детки(((

кто по фото угадает актрису?

Актриса ВАЛЕНТИНА КАРАВАЕВА

Фильм «Машенька», снятый еще в 1943-м и благодаря которому она прославилась, я даже и не помню.

Но после его выхода актриса, как принято говорить,  »проснулась знаменитой».

В 1943 году по пути на съёмки того самого фильма Райзмана "Небо Москвы" Караваева попала в автокатастрофу – автомобиль столкнулся с трамваем. Водитель погиб, а Караваева оказалась в реанимации. Что она чувствовала, когда впервые, очнувшись, взяла в руки зеркало?! Её лицо изуродовано навсегда. И две пластические операции, сделанные впоследствии швейцарскими врачами, не смогли скрыть ужасный шрам, протянувшийся от уха до подбородка. На этом фоне даже известие о том, что она никогда не сможет стать матерью, прошло для неё почти незамеченным.

Кино – по крайней мере, главные роли, – для нее тоже оказались закрытыми.

Любовь

Правда, оставался театр. Ещё живы были в памяти её "прошлые заслуги". Караваеву поселили в гостинице "Москва", приняли на работу в один из столичных театров, приглашали на всевозможные приёмы в качестве почётного гостя. Тогда было модно "украшать" известными актёрами и режиссёрами дипломатические рауты в посольствах. На одном их таких приёмов она познакомилась с Джорджем Чапменом – атташе посольства Великобритании. Он был представителем одной из самых уважаемых и состоятельных семей Британии, но власти подозревали, что его дипломатическая должность является лишь прикрытием. Поэтому к их знакомству и развивающемуся роману пристально приглядывались не только в культурных кругах столицы.

В конце концов Караваевой дали разрешение на брак и эмиграцию. Она писала в правительство: "Я не востребована здесь как актриса. Я, лауреат Сталинской премии, могу сыграть ещё много ролей, если мне будет оказана медицинская помощь за границей. Я была и остаюсь советским человеком, верным коммунистической партии". В 1945 году Валентина Чапмен покинула Россию. Коллеги обвиняли её в корысти – дескать, променяла Родину на деньги и пластическую операцию. Но она любила Чапмена. Об этом говорит её письмо, сохранившееся в архиве: "Я встретила свою любовь и пойду за своей любовью далеко от этой земли".

Валентина быстро освоилась и в Британии, и в Швейцарии, где они жили с мужем. Вскоре она уже свободно говорила по-английски, много путешествовала и сроднилась с нравами английской аристократии. Рассказывают, что для своих горничных она была вздорной хозяйкой: могла устроить скандал, например, из-за того, что в ванну добавлена не та пена. Девушка из Страны Советов с удовольствием окунулась в мир модных туалетов, светских приёмов – потом рассказывала подруге, что на одном из раутов танцевала с самим Черчиллем. И всё же праздность вскоре ей наскучила: организовала театр при русской общине в Женеве, в котором была и режиссёром, и примой.

Дважды ей делали пластические операции. Но даже швейцарская медицина оказалась бессильна: шрам удалось немного замаскировать, зато онемела верхняя губа. И с окончательным вердиктом медиков закончилась семейная жизнь Караваевой – она стала рваться на Родину. Чапмен умолял её остаться, предлагал развод и хорошее содержание. Шел 1950 год, ещё был жив Сталин, и Чапмен, не понаслышке знакомый с политическим режимом Страны Советов, мог вообразить, что ждёт возвращенку в России. Но она стояла на своём. Полгода провела на ступенях советского посольства, умоляя разрешить ей вернуться. В конце концов ей дали разрешение. В обмен на килограмм исписанной бумаги с признаниями своих ошибок и преимуществ советского строя перед капиталистическим.

Возвращение

Как ни странно, Валентину встретили в России довольно приветливо, если можно так сказать о вызовах в КГБ, мрачнеющих при встрече лицах старых друзей и неформальных предложениях уехать куда-нибудь подальше. Но, по крайней мере, она была дома.

Год она провела в Вышнем Волочке. Работала в местном театре. Её племянница, тогда ещё ребёнок, вспоминает, с каким восхищением дети разглядывали платья и шляпки, модные журналы, нейлоновые чулки, духи и целых двадцать шуб, которые она привезла из-за границы. Конечно, в Вышневолоцком театре она блистала, но ей-то грезилось иное: Москва и постановка чеховской "Чайки".

Спустя год она вернулась в Москву. На свой страх и риск. Готовилась к репрессиям, и когда получила повестку-вызов в Министерство иностранных дел, пошла туда, связав в узелок сухари и смену одежды. Но вызвали её для того, чтобы ознакомить с письмом адвоката родителей мужа: Чапмен погиб в автокатастрофе в Альпах спустя два года после её возвращения в Россию, а его родители отказывали ей в наследстве. С лёгким сердцем она подписала отказ, добавив чиновнику министерства: "Если вы сможете отстоять эти деньги, отдайте их детским домам и больницам". Речь шла о гигантской даже по нынешним временам сумме, но она, счастливая, помахивая узелком.

Настоящего дома у неё не было. Она снимала углы в коммунальных квартирах, бомбардируя Фурцеву, тогдашнего министра культуры, просьбами об улучшении жилищных условий. На это ушло более десяти лет.

Работала Караваева в Театре Пушкина, Театре киноактёра. Она репетировала несколько спектаклей во втором составе, но, кажется, так никогда и не вышла на сцену. Её прямолинейный, экспансивный и неуживчивый характер стал ещё тяжелее после возвращения в Москву. Она понимала, что людям сложно общаться с ней, и замыкалась в себе. Возможно, именно поэтому у неё, талантливой актрисы, не сложилась театральная жизнь. Например, из-за конфликта с режиссёром её сняли с роли Нины Заречной в "Чайке", поставленной в Театре Моссовета Юрием Завадским ещё в 1945 году. Сыграла премьеру 8 мая, а в следующем спектакле уже играла другая актриса.

Забвение

Много лет она влачила в буквальном смысле слова нищенское существование. Иногда удавалось подработать на Киностудии им. Горького при дубляже фильмов. Рассказывают, что Караваева спорила и там. На сей раз с изображением, "играя" голосом так, как она сама считала нужным. Может быть, поэтому в последние годы жизни она лишилась и этой работы – на смену ветеранам пришли новые режиссёры, уже не помнившие былой славы Валентины Караваевой. Но голос её до последнего вздоха оставался тем же – чуть хрипловатым и бесконечно чарующим, каким он запечатлён в фильмах "Всё о Еве", "Красное и чёрное", "Моя бедная любимая мать", "Свидетель обвинения". Её голосом говорили Грета Гарбо, Лилиан Гиш, Бетт Дэвис и Марлен Дитрих.

Что-то ей платили в Театре киноактёра – из милосердия. Зарплату приносила на дом секретарша, сама Караваева за деньгами не шла – говорила: "Я ни в чём не нуждаюсь". Давно были проданы привезённые из Швейцарии шубы, дорогие и уже немодные платья... На улицу она выходила редко. Однажды её встретили на Старом Арбате. Караваева выглядела как многие интеллигентные старушки: всё вычищено, выглажено, но кажется, что одежда вот-вот рассыплется на ней от старости. А в волосах – красный бант.

И вот тогда, когда, казалось, всё в прошлом, в её жизни появился новый смысл. Режиссёры не приглашали сниматься – и она сама стала снимать кино. Двадцать с лишним лет Караваева играла перед любительской кинокамерой, потом проявляла плёнку, смотрела её на пришпиленном к стенке бумажном экране, разбирала свои ошибки и играла снова. Звук записывала на допотопный катушечный магнитофон. Устанавливала свет. Шила костюмы к любимым ролям – Анна Каренина, Кармен и, конечно, Нина Заречная. Для этой роли она сделала себе Чайку – птицу из проволоки, бумаги и перьев. Одни и те же роли она играла на протяжении двадцати с лишним лет, и камера фиксировала, как она стареет: Заречная в пятьдесят, в шестьдесят, в семьдесят...

Ещё она писала дневник-повесть своей жизни, который назвала "Пути человеческие", писала и письма, которые забывала отправлять. Так, сохранилось в её архиве письмо к знаменитому итальянскому режиссёру Пьетро Джерми: у неё есть для него замечательная история. Не себя ли имела в виду?..

Она и умерла перед камерой

О её смерти могли бы долго не узнать, но в доме произошла водопроводная авария, и в ЖЭК обратились все жильцы, кроме этой странной женщины из квартиры на втором этаже. Кажется, никто и не знал, что она – в прошлом известная актриса. Никто, кроме ближайшей соседки, которая любила из-за стенки слушать великолепный караваевский голос, произносивший монологи из Чехова, Ибсена, Толстого. Эта же соседка и забила тревогу: голос из-за стенки не доносился уже несколько дней. Когда дверь взломали, то увидели, как в воде плавали листы бумаги, спутанная киноплёнка и безнадёжно испорченные костюмы... Гнетущее впечатление производила обтянутая чёрной тканью комната-павильон, импровизированная гримёрка на кухне, узкий продавленный топчан, служивший заодно и сценой, "моя ложа любви" – звала его Караваева.

Человек, которому дали квартиру после её смерти, предпочёл остаться жить в общежитии, но не вселяться в это жилище, внушавшее ему безотчётный ужас.

Хоронили её в начале января 1997 года. Скромные похороны организовала Гильдия актёров, а личные вещи и архив Караваевой попали в Музей кино и после были использованы при создании фильма о ней, названного "Я – чайка!.." Похоронена Валентина Караваева в Москве на Хованском кладбище, её могила заросла лопухами. К деревянному кресту криво прибита проржавевшая табличка с надписью: "Чапмен". От неё не осталось ничего, кроме фильма, в котором она сыграла свою последнюю роль уже после смерти. Но ничего другого ей и не было нужно.

НИКОГДА БЫ НЕ ПОДУМАЛА  что это отец и дочь)))


ГЕОРГИЙ И МАЙ МЕНГЛЕТ
мне очень этот артист нравится в сериале про знатоков
Майя Менглет (род. 8 августа 1935, Москва) - советская и российская актриса театра и кино, заслуженная артистка РСФСР. В некоторых источниках можно встретить информацию, что Майя Менглет - еврейка, однако это не так. Менглет - русская фамилия, возникшая после войны 1812 года, когда прапрапрадед Майи Менглет, капитан французской армии, перешел на российскую службу и принял православие. Отец Майи - известный актер Георгий Павлович Менглет, мать - актриса Валентина Королева. Самая известная роль Майи Георгиевны в кино - Тоня в фильме "Дело было в Пенькове" (1957). Леонид Брежнев считал Майю Менглет идеалом красоты и смотрел "Дело было в Пенькове" несколько раз. Майю Менглет называли "русской Софи Лорен".

не буду с тобой играть